Ночь. Темная и холодная ночь. Серое здание окружено высокими деревьями-тополями. В здании все окна темны кроме одного. Лишь одно окно светилось. Ветер что гулял на улице, заглянул в окно. Там над письменным столом сидел сгорбившись дед, что-то писал дрожащей рукой. Ветер знал этого деда.
Каждую зиму дед из снега лепил ребятишкам снеговиков. Каждое лето стругал из деревьев игрушки. Дед не сидел без дела ни весной, ни осенней порою.
Дед дописал письмо. Вздохнул. Встал и направился к окну. Скрипнули створки и открылась форточка. Ветер шаловливо потрепал деда белые усы. Дед улыбнулся, глядя куда-то в небо и повернувшись, пошел к кровати. Щелкнул выключателем и наступила темная тишина. Ветер не выдержав, ворвался через открытое окно. Стал щипать нос и уши деда. Дед укрылся с головой одеялом и ветер загрустив направился обратно к окну. Тут он увидел письмо и строки пошли за строками.
«Здравствуй моя дорогая Варвара! Как твои дела, милая? Ты не переживай у меня все хорошо. Ты не сердись, что в этом году я не пришел к тебе. За то, что не принес тебе твои любимые белые астры. Не серчай, дорогая! Лето в этом году выдалось сырое и повяли цветы. Ты спрашиваешь, здоров ли я? Да, здоров. А почему я не живу в нашем доме? Дорогая, ну что ты, мне там просто одиноко одному без тебя. Вот и оставил нашему сыну со снохой. А мне старику и здесь хорошо. А знаешь, милая, ты не смотри что дом серый, здесь хорошо. И здесь много моих сверстников. Мы тут по вечерам карты играем. А днем гуляем. У нас просто санатории тут. Ты не смейся! Мне в правду здесь нравится. Директор хороший. Это он для виду злой и нас «нахлебниками» называет. А он ведь и прав. Мы здесь как у Христа за пазухой. И тепло, и сухо, и одеты, и обуты, и еда есть. К примеру, вчера на праздник нам мясо давали. Сегодня кашу. Да и, много мясо, знаешь вредно для нашего возраста. Как дети? Навещают ли они меня? Да, конечно. Ты знаешь, наш Сармат полковник. Да, он теперь высокий человек. Да, моя милая, не то, что мы. Мы ведь с тобой обычными черными людьми были. Зато, какого сына мы вырастили. Жена у него доктор наук, правда, каких я запамятовал. У нас с тобой три внука и одна внучка. Ты спрашиваешь, на кого они похожи? Дорогая, я не видел. Почему? Да, как-то не смог. Ты ведь знаешь, Сармат часто переезжает. Почему фото не отправляет? Так некогда ему. Ты лучше угадай кем стал наш второй сын? Виталий стал шофером? Ха-ха! Это ты так думаешь, потому что он с детства любил машинки?! Ха-ха! Нет! Он как это слово… запамятовал… А! Вспомнил бизнесмен. Да, дорогая, какое слово хорошее «бизнесмен». У него целая сеть этих автосервисов. Женился ли он? Нет, милая он еще не женат. В газете видел его рядом с какой-то моделью. Красивая ли она? У нее ноги от ушей, улыбка широкая. Не нравятся тебе такие? Да, Варварушка лишь бы Виталику она нравилась. Не нам же, милая, с ней жить. Знаю-знаю, сейчас ты спросишь, как Антонина? Наша Тоня красавица стала. Замуж вышла за султана из Турции. Теперь она живет во дворце в Турции. Есть ли у нее ребенок? Есть. По телевизору видел ее семью. В передаче какой-то. Девочка у нее. Имени не называли или я забыл. Варя, ты не грусти, что дети далеко от нас. Да, они редко приезжают, но они молоды, у них своя жизнь. Это надо понимать. Не переживай у меня вправду всё хорошо. Нет, милая, я не плачу…просто глаза стареют. Года идут же. Варячка, ты на детей не сердись, что они тебя не посещают. Они просто выросли. Они молоды. Каждый стал взрослым птенцом, который может и хочет самостоятельно летать. Им хочется пожить для себя. Милая, они обязательно придут ко мне, а потом мы вместе пойдем к тебе. Будем вместе украшать твою могилку. Да, я посажу астры. Они придут, ты верь. У нас хорошие дети. Просто сейчас они заняты. Вспомни себя в молодости. Ты такой не была?! Ну, милая, нынче время другое. 21 век всё таки на дворе. «Время электроники и скорости» — о, какую фразу вспомнил. Хе-хе! Я сейчас часто вспоминаю, как мы жили все впятером, когда дети были маленькими. Помнишь, у нас была одна комната. Сармат и Виталий спали вместе. А потом мы стали строить своими силами себе дом. Помнишь, как Тоня бегала малюткой между стройкой и нашей однокомнатным пристанищем. Я яблони посадил, а ты им имена наших детей дала. Знаешь, те деревья, что были Виталием и Антониной пересохли, как только они оба уехали. А дерево Сармата растет, но почему – то нет на нем яблочек. Скучаю ли я? Скучаю милая, скучаю по тем временам, что вместе жили, по детям и внукам. Я бы милая, очень хотел играть с внуками, возить внучку на санках зимой. Но я взрослый человек и понимаю, что когда птенцы вылетают из гнезда, у них начинается своя жизнь. Да, дорогая Варя, мне тебя не хватает. Сидели бы сейчас рядышком и держались за ручки. Эх! Но ты не плачь и не грусти! Скоро я приду к тебе и останусь с тобой навсегда. Обижаюсь ли я на детей, что я сейчас один? Варвара, как ты смеешь такое спрашивать?! Нет! Я не храню обиды ни на кого. Я их простил и понял. Им надо жить. Варвара, я не узнаю тебя. Как ты смела, даже подумать такое. Нет, я не обижен на тебя, я зол. И не извиняйся. Назвать тебя глупой? Ха-ха! Ну, хорошо, милая моя старушка. Я не сержусь. Вот и поболтали с тобой. Да, милая мне пора. Уже глубокая ночь за окном. Сегодня знаешь ужасно холодно на улице. У меня в комнате жарко. Да, комната маленькая, но теплая. Ты чего хмуришься? Не убрано говоришь? Без ремонта? Да, дорогая это не страшно. Главное есть крыша над головой. Вон смотри шалунишка — ветерок в окошко стучит. Пойду впущу его. Чего говоришь? Люблю ли я тебя? Ох, проказница! Ты же знаешь Варварушка, ты одна в моем сердце была, есть и будешь. Ну, все мне пора спать. До свидания, Варвара! Не грусти скоро будем вместе.
любящий тебя муж Ефим».
Ветерок с грустью глянул на содрогающееся от тихих слез тело деда. Ветер нежно погладил уже лысоватую голову деда. И без шума ушел. Ветер знал правду о деде. Знал, что дед никогда и никого не обижал. Даже мух жалел, считая, что и им нужно жить и растить детей. Знал ветер, знало солнце, и тучи знали деда добряка Ефима. Жил Ефим с семьей растил детей, но жена умерла и дети выросли. А взрослые дети бросили его одного в большом доме. А потом однажды старший сын вернулся и отвез деда в дом престарелых. Оставил как не нужный чемодан. Никто из детей ни разу за 7 лет не приехал к нему. А дед Ефим продолжал любить своих непутевых чад. Он бережно хранил вырезки из газет с изображениями сыновей. С любовью смотрел на экран, когда его дочь вела программу «Окно в Турцию». Знал все это ветер и жалел деда. Ибо была душа в нем. Хоть прозрачная и невидимая для глаз людей. Но душа. Ветер вышел из окна, чуть прикрыв дверцу, чтоб не продуло дедушку. Стало тихо за окном. Наступало утро. Новый день. Новая жизнь. Новые событья.
