Для 44-летнего Бауыржана Туянбаева насос в сердце стал лучшим другом на многие годы, но сейчас помощи электронного механизма оказалось мало. Борясь с сердечной недостаточностью, Бауыржан не организует сбор средств и не просит дополнительной помощи у государства. По его словам, чтобы спасти таких, как он, всем казахстанцам нужно поменять свое отношение к донорству. Как живет человек с насосом в сердце — в материале корреспондента Tengrinews.kz. «Началось все в 2006 году, когда мне поставили диагноз «дилатационная кардиомиопатия». До этого меня ничего не беспокоило. В один момент как снег на голову такой вот диагноз с такими последствиями. Пришлось все бросить и заниматься здоровьем», — рассказал Бауыржан. Первую операцию 31-летнему мужчине сделали в Национальном научном медцентре в Нур-Султане. Тогда ему поставили дефибриллятор — электронное устройство, которое отслеживает ритм сердца и при угрожающем жизни нарушении ритма устраняет его электроразрядом. «Полежал в больнице, приехал домой, и снова начались проблемы. Не болело ничего, но не проходила одышка и отечность. Я даже не знаю, как это, когда болит сердце, то есть других симптомов нет, но одышка и отеки не проходят. Так и продолжалось без изменений. Врачи уже ничего не могли поделать», — поделился мужчина. Это происходило до 2014 года, когда Бауыржан узнал про кардиохирургический центр Юрия Пя. «Увидев мое состояние, тут сразу меня приняли. Я был отекший, с ужасной одышкой. В феврале мне сделали имплантацию устройства LVAD. Это насос, который качает левый желудочек. Сначала была реабилитация, потом долгое психологическое привыкание. Морально я тяжело к нему относился. Приходилось носить с собой аккумулятор, заряжаться от розетки дважды в день. Потом он стал моим лучшим другом. Утром встаю, зарядился, ушел по своим делам. Вечером пришел, перед сном перезарядился, и спать. Это почти не занимает времени», — рассказал Бауыржан. Устройство LVAD отличается от искусственного сердца. Искусственное сердце заменяет орган полностью, а LVAD работает с сердцем, чтобы помочь ему перекачивать больше крови с меньшей работой. Оно берет кровь из левого желудочка и перемещает ее в аорту, которая затем доставляет обогащенную кислородом кровь по всему телу. Казалось бы, наконец все наладилось, но насос не стал решением проблемы, а лишь помог на некоторое время. «Мы прожили вместе пять лет активной качественной жизни, пока не подвел правый желудочек. Если бы не эта клиника (Национальный научный кардиохирургический центр. — Прим.), меня бы в живых уже не было. Но даже после этого я не знаю, чего ждать. Пока нет доноров», — рассказывает Бауыржан.
Все это время в течение шести лет Бауыржан ждет донорское сердце. Он признался, что пока проблема не коснулась его самого так остро, он не задумывался о развитии донорства в Казахстане и не думал о том, как люди относятся к пересадке органов. «Когда остаешься между жизнью и смертью, начинаешь думать об этом. Когда все хорошо, другие заботы, не думаешь. Сейчас, мне кажется, никто не занимается развитием донорства. Но ведь это важно. У нас есть центр трансплантологии, столько людей ждут пересадки. Ведь можно на законодательном уровне как-то решить эту проблему. И еще, я думаю, у нас боятся браться за такое. Вот дело с врачом последнее, он ведь хоть как-то развивал, занимался этим, а его сейчас взяли под следствие», — говорит Бауыржан. Известного врача обвинили в изъятии органов: Жена рассказала о его состоянии в СИЗО О своей активной жизни Бауыржан вспоминает с грустью. Раньше, по его словам, он был активным и много двигался. «С насосом я хоть и был человеком с инвалидностью первой группы, никто даже не подозревал об этом, я ходил, как обычно. А сейчас меня старушки-пенсионерки обгоняют, говорят: «Быстрее иди, что дорогу загораживаешь». У меня одышка, и ходить много не могу, во дворе только немного. (…) Я хочу нормально дышать, хорошо себя чувствовать, и таких, как я, много. Мы хотим качественную жизнь, наслаждаться ею, быть полноценными людьми. Я надеюсь, что в скором времени за это возьмутся и в нашей стране трансплантология будет хорошо развита», — поделился Бауыржан Туянбаев. Как рассказала начальник отдела координации трансплантации Наццентра Сауле Шайсултанова, после ареста врача Гани Куттымуратова в трансплантологии многое изменилось. «Врачи начали бояться сообщать о ситуациях в реанимациях, когда есть потенциальные доноры. Сейчас, конечно, делают родственные пересадки. А именно посмертного донорства стало меньше, появился страх у врачей. Не бывает, чтобы не было доноров совсем, они есть всегда. Врачи разговаривают с родными (пациента, у которого констатировали смерть мозга. — Прим.), объясняют, что он может спасти жизни. Донором может стать не каждый, органы должны быть пригодными, проводится специальное обследование. Но в основном наше население не готово, отказываются от передачи органов. Дефицит донорских органов был и есть. Причин много — неготовность населения, менталитет, религиозные взгляды. По ее словам, в Казахстане около 5 тысяч человек ожидают трансплантации. Это те пациенты, для которых пересадка сердца — единственный метод лечения. Ранее мы рассказывали, как сердце индийского мальчика подарило жизнь 10-летней Дильназ из Кокшетау. Не дождавшись донорского сердца на родине, родители по квоте увезли девочку в Индию, где ей провели операцию. Спустя четыре года мама погибшего в аварии индийского мальчика пригласила Дильназ в свою страну, чтобы еще раз услышать, как бьется сердце ее сына.
Источник: Tengrinews
