Ахат всемогущий

Увидев 60-летнего Ахата Мукатаева, понимаю, что “глубокий человек с инвалидностью” — это точно не про него. Во дворе дома престарелых и инвалидов проходит турнир по шахматам. У Ахата ниже локтей нет рук. Шахматные фигуры он передвигает культями, да так ловко, что через считаные минуты его обескураженный противник слышит: “Шах и мат!”

— Ну что, показать вам мою любимую беседку? — подмигивает Ахат, резко срываясь с места.

Глядя на его уверенную стремительную походку, невозможно догадаться, что мужчина передвигается на протезах…

Ему было 52 года, когда жизнь разделилась на “до” и “после”.

— Шел 2011 год. Честно признаться, считал себя неудачником, — хмыкает Ахат. — В городе себя не нашел, вернулся в родной аул, пас чужой скот. Ни жены, ни детей… Только оказавшись на больничной койке без рук и ног, остро осознал, каким богатством я обладал!

Тот январский вечер ничем не отличался от вереницы других вечеров. Ахат подкладывал корм скотине, когда его позвали ужинать. До помещения, где пастуха ждала тарелка с горячим наваристым бешбармаком, отделяли каких-то тридцать метров. Но Ахату Мукатаеву не суждено было их преодолеть…

— Разыгралась сильная пурга! Перед глазами стояла белая пелена. Это потом выяснилось, что я часами кружил рядом с домом, но так и не смог найти к нему дорогу. Выбившись из сил, я до последнего пытался стоять на коленях. Знал: если упаду, заметет снегом и тогда меня уже никто не найдет…

Ахат потерялся в шесть часов вечера. Его нашли в девять часов утра. Еще несколько часов ушло на то, чтобы доставить полуживого пастуха с отдаленной зимовки в больницу Аягоза. Жизнь ему спасли. Сохранить обмороженные конечности не было шансов. После ампутации Ахат получил первую группу инвалидности и направление в дом престарелых.

— Ахат поступил к нам в тяжелейшем состоянии, — вспоминает Лариса ИСАЕВА, специалист дома престарелых . — Врачам понадобилось немало времени, чтобы выходить его. Думал ли кто-нибудь тогда, что Ахат встанет на ноги? Нет, конечно! Все были уверены, что он пополнит ряды пациентов, которые до конца своих дней нуждаются в особом уходе и не могут обходиться без посторонней помощи…

Но Ахат сломал все стереотипы! Как только зажили раны, он… на коленках добрался до библиотеки. Чабан из глубинки с жадностью проглатывал книгу за книгой. Страницы перелистывал закладкой, которую держал во рту.

— В школе любил читать. Потом не до чтения было. А тут меня захватил мир книг! Каждое произведение — неповторимая Вселенная. Сопереживая героям, забывал о своих бедах. Однажды наткнулся на роман Александра Беляева “Голова профессора Доуэля”. Подумал тогда: “От меня-то не одна голова осталась! Значит, еще поборемся!”

Сергей ЗУБРИЦКИЙ имеет инвалидность с детства, старожил дома престарелых , уверяет, что ни один человек не поражал его во­ображение так сильно, как Ахат.

— Когда мы с ним познакомились в 2011 году, он передвигался на коленках. И на инвалидной коляске его катали. Я ему помогал. Он просил чай ему принести, что-нибудь подать. А потом год прошел, и мы вместе с ним поехали на местный протезный завод. Многие сомневались, что Ахат сможет научиться ходить на протезах. К сожалению, у него и рук нет. А нужно, особенно на первых порах, на что-то опираться — костыли, ходунки… У меня есть руки, нет только одной ноги, чуть ниже колена. Но я на адаптацию к новому протезу потратил полгода. А вот Ахат впервые в жизни встал на протезы и пошел уже через два месяца! Я-то знаю, что за этим стоит — адский труд до кровавых мозолей, когда каждый новый шаг дается через боль. Ахат смог, потому что у него сильный характер. Потому что он хочет не доживать свой век, а жить в полную силу, помогая другим…

Ахат, который в совершенстве овладел протезами ног, не смог пользоваться протезами рук. И дело не в нем, а в допотопных протезах местного завода.

— Их “руки” тяжелые, неповоротливые. Ими не то что вилку, вообще ничего нельзя взять. Только косметический эффект, — вздыхает Ахат.

Пришлось научиться пользоваться тем, что осталось у него после ампутации кистей. Только один Ахат знает, каких усилий это ему стоило. Но зато сейчас он может обходиться без посторонней помощи. Мужчина сам умывается, чистит зубы, бреется, одевается, пользуется столовыми приборами, набирает текст на ноутбуке. Смотрю, как он с молниеносной скоростью заносит мой телефонный номер и имя в свой смартфон.

— Поверьте, можно долго перечис­лять, что умеет делать наш Ахат, — улыбается Лариса Исаева. — Он постоянно учится новому, постоянно совершенствуется. Помню, как-то прохожу мимо его комнаты, Ахат просит: “Помогите пересадить цветок”. Сейчас сам пересаживает. Сначала у него зацвел подоконник, потом — балкон, а сейчас — беседка.

Ахат наполняет десятилитровую лейку водой из огромной фляги доверху и без видимых усилий начинает поливать цветы в беседке, которые находятся на уровне его груди. “Это же тяжело!” — вырывается у меня. Ахат, одаривая меня снисходительной улыбкой, идет к связке кирпичей. Когда он их поднимает на сгибах рук, понимаю, что это не просто кирпичи, а гири и штанга. Силач рассказывает, что в составе команды дома престарелых и инвалидов уже третий год занимается в тренажерном зале у знаменитого спортсмена Андрея АЛТАЙБАЕВА “Когда Ахат впервые пришел к нам, конечно, удивились, — позже в разговоре со мной скажет Андрей Викторович. — Как можно жать штангу без кистей рук? Но, оказалось, Ахату подвластно все. Ему прибинтовывают протезы наподобие рогатки, куда вставляется штанга. В его состоянии поднять свыше 40 килограммов — это победа! Мы всегда поощряем Ахата за его мужество и силу воли!”

Ахат признается, что мечтает о современных протезах рук. Он мог бы обратиться с просьбой помочь собрать деньги на дорогостоящее протезирование в социальных сетях, где у него много подписчиков. Но вместо этого Ахат сам помогает другим! Из своего пособия по инвалидности он (как и другие подопечные дома престарелых , Ахат получает 29 тысяч тенге) каждый месяц переводит пятую часть на счета тех, кто взывает о помощи. В этот раз он не смог пройти мимо трагедии в Арыси.

— Конец месяца был. У меня только три тысячи тенге осталось, — сожалеет Ахат. — Было бы больше, отдал бы все, что есть. Поехал в центральную мечеть, где шел сбор пожертвований пострадавшим от взрывов в Арыси. Там меня сначала не поняли, говорят: “Ага, вам помощь нужна?” — “Нет, — говорю. — Я сам хочу помочь”. Так они долго не могли в это поверить…

В доме престарелых уже давно никого не удивляет, что Ахат как “скорая помощь”.

— Принести что-то, подать — Ахат! Повозить на инвалидной коляске — снова Ахат! — улыбается его друг Владислав СУББОТИН. — А если серьезно, вы бы знали, скольким людям пример Ахата помог избавиться от депрессивных мыслей и поверить в себя!