Физик-теоретик, родился 8 января 1942 года, ушел из жизни 14 марта 2018 года в возрасте 76 лет
Я продал больше книг про физику, чем Мадонна про секс.
У меня нет сомнений в том, что в течение ста лет люди будут жить на Марсе. Хотя колонизировать Луну было бы проще.
Понятия не имею, какой у меня IQ. Те, кого интересует их показатель, – просто неудачники.
Родители не верили в принятый способ вдалбливания знаний, а старались научить читать исподволь, чтобы ты не понимал, что тебя чему-то учат. В конце концов читать я все же научился, но только в довольно зрелом, восьмилетнем возрасте. Мою сестру учили более традиционными методами, и она умела читать уже к четырем годам. Впрочем, она была определенно способнее меня.
В своих исследованиях я не видел большого смысла, поскольку не предполагал дожить до получения докторской степени.
Очень горжусь тем, что мне удалось внести вклад в наше понимание Вселенной. Я также рад, что моя работа достигла широкой аудитории, общественность должна иметь возможность понимать на первый взгляд загадочную работу ученых.
Когда я слышу о коте Шредингера, моя рука тянется к пистолету.
Для нашего выживания в долгосрочной перспективе важно, чтобы мы смогли покинуть границы нашей хрупкой планеты. Существует множество угроз для нашего дальнейшего существования на Земле: ядерная война, катастрофическое глобальное потепление и генетически модифицированные вирусы. Нам необходимо рассредоточиться в космосе и отправиться к другим звездам.
Я оптимист. Мы точно достигнем звезд.
Мне кажется, компьютерные вирусы стоит рассматривать как форму жизни. Это многое говорит о природе человека: единственная форма жизни, которую мы создали к настоящему моменту, несет только разрушения. Мы создаем жизнь по образу и подобию своему.
Мой речевой синтезатор говорит с американским акцентом. Я давно понял, что американский и скандинавский акценты лучше всего заводят женщин.
Я был в СССР семь раз. Первый раз вместе со студенческой группой, в которой один из ее членов, баптист, распространил экземпляры Библии на русском языке и попросил нас тайно провезти их. На обратном пути власти обнаружили, что мы сделали, нас задержали на какое-то время. Однако обвинение в контрабанде вызвало бы международный скандал, поэтому нас отпустили через несколько часов. Остальные шесть визитов были с целью посещения русских ученых, которым не разрешалось выезжать на Запад.
Я всегда мечтал о космическом полете.
Как бы я ни любил космические путешествия, сам бы в черную дыру не полез.
Наука должна стать такой же популярной, как музыка.
Мы всего лишь малозначительныесущества на небольшой планетке возле самой заурядной звезды на далекой окраине одной из сотен тысяч миллионов галактик. Поэтому трудно поверить в какого-то Бога, который стал бы заботиться о нас или даже просто знал бы о нашем существовании.
У теоретической физики, как и у дружбы, нет границ.
Убежден, что наука и исследовательская деятельность приносят больше удовольствия, чем зарабатывание денег.
Моя настоящая мечта – написать такую книгу, которая будет продаваться в ларьках в аэропорту. Но для этого, похоже, издателю нужно будет поместить на обложку голую женщину.
Самая сложная проблема, с какой довелось столкнуться человечеству, – это наши агрессивные инстинкты.
Я заметил, что даже те люди, которые утверждают, что все предрешено и что с этим ничего нельзя поделать, смотрят по сторонам, прежде чем переходить дорогу.
Жить мне помогает моя верность науке. Еще остались вопросы, на которые я хочу найти ответ.
Жизнь была бы очень трагичной, если бы не была такой забавной.
Даже если вы угодили в черную дыру, не сдавайтесь, выход есть.
Иточник: Esquire.kz
