“Я академик инклюзивных наук, член международной федерации безбашенных, автор книг “В космос на коляске”, “Камасутра на коляске” и “Биография пишущего идиота”, — улыбаясь, представляется один из лидеров общественного мнения в казнете.
У него вообще с юмором все в порядке. Если серьезно, острый на язык Алмаз свое занятие определяет так: “Я на своей коляске мечусь между двумя мирами и хочу, чтобы чиновники и бизнесмены услышали проблемы таких людей, как я”. Алмаз работает в национальной палате предпринимателей “Атамекен”, является активным участником многочисленных “круглых столов”, общественных фондов, вечно улыбается и жадно живет. Жадно не в том смысле, что ловит материальные блага — с этим по-прежнему сложно, а в том, что гуляет, шутит, общается с новыми друзьями. Старые как-то сами собой отпали во время его самого сложного периода жизни, когда он десять лет просидел дома.
— Еще я академик самопознания, специалист по выстраиванию диалога с любыми людьми. А научился этому, пока работал на базаре, торгуя морковкой и другими овощами, — говорит Алмаз.
Алмазу было 16 лет, когда семья перебралась из села в Кокшетау. Правда, от окончания школы пришлось отказаться по банальной причине — у пацана не было сменной обуви, только валенки. Поэтому дедушка сказал Алмазу: мол, у Сталина было четыре класса образования, а у тебя уже целых девять, для жизни хватит, надо идти работать. Пять лет Алмаз работал на базаре и очень этому рад, ведь именно там он научился разговаривать с людьми. И для этого не потребовалось читать знаменитые бестселлеры. До обеда парень торговал, а вечером учился в колледже на юриста.
В 22 года стали шататься и выпадать зубы. Врачи и до этого несколько раз обследовали Алмаза, даже отправляли лечиться в Алматы. Но до сих пор диагнозы не мешали парню жить. И вдруг артрит, полиартрит, системная красная волчанка, и оказалось, что выпадающие зубы — это меньшая из бед. Стали болеть суставы, ходить пришлось с тростью, потом на костылях, а затем и вовсе получалось передвигаться только в инвалидной коляске.
— Я бросил учебу, стал впадать в депрессию, даже разговаривать было сложно, — рассказывает Алмаз. — Не говорю про быт: ходить зимой на улицу в туалет на коляске невозможно. Что-то пытался делать в интернете, пробовал играть на бирже, списывался с бизнесменами, делился идеями. Один из них предложил приехать в Алматы, чтобы обсудить проект, тут мне и пришлось признаться, что я прикован к кровати. Но у нас завязалась переписка, и мой новый знакомый бизнесмен стал говорить, что я не должен изображать из себя в виртуальном мире успешного знатока биржи, а честно говорить, кто я и что меня волнует. Так и говорил: “Ты никому не сможешь помочь, потому что тебе самому нужна помощь, и в этом надо уметь признаваться”. А я в тот момент думал о смерти, о том, когда закончатся мои мучения. Но сам себе не признавался, что сломан, слаб, загнан в угол, что потерян для самого себя и впереди не вижу ничего хорошего.
И все же, когда Алмаз в очередной раз оказался в больнице, он рискнул и написал первый честный пост. О том, что никакой он не успешный трейдер, а человек с инвалидностью. Зачем было признаваться в этом и кому какая разница? Теперь знает точно: надо было самому, для честности. Написал пост, заплакал и закрыл ноут.
— Утром проснулся с ощущением легкости. Я перестал жить иллюзиями. Нищету назвал нищетой, болезнь — болезнью, и все встало на свои места. В соцсети зашел только на второй день, думал, что все от меня отписались, точно так же, как все мои друзья постепенно исчезли за время моей болезни, — вспоминает Алмаз.
Но пост жил бурной жизнью. Кто-то и правда ушел, кто-то, наоборот, предлагал дружбу, были слова поддержки, восхищения. И виртуальные друзья оказались менее пугливыми. Так, одна из новых знакомых под Новый год пригласила Алмаза на открытие оперного театра в Нур-Султане. У женщины была семья, дети, но она была готова показать столицу, встретить гостя. Поначалу в это не верилось. Потом появились вопросы: как доехать? а выдержу ли дорогу? что это такое вообще? В итоге Алмаз решил для себя: “Если уж умирать, то почему не в дороге?” Он попал на премьеру, загадал желание возле “Байтерека” и был согрет теплом дружной семьи. Его приезда ждали и даже не наряжали без него елку, а Алмаз опять был готов расплакаться. Оказывается, он уже десять лет не принимал участия в этом простом волшебстве.
— Новая знакомая оказалась нумерологом, умеет видеть будущее, и в этом будущем я буду популярен, к моему мнению будут прислушиваться, — улыбается Алмаз. — Конечно, я ей не поверил. Какая может быть популярность у человека с инвалидностью? Вернулся домой в Кокшетау, лежал и думал: что это такое было?
Но после той поездки Алмаз стал выходить из дома, общаться с людьми, высказываться в соцсетях, и достаточно едко. Так, например, перед 1 сентября в 2014 году он написал пост о том, что школьники пойдут в школу, а депутаты — на работу. Причем последние приедут из заграничных отпусков, напшиканные импортным парфюмом, одетые в мировые бренды, и по этому поводу можно лишь высказать соболезнование чувству патриотизма этих людей. Разразился скандал, у Алмаза брали интервью, мама интересовалась, что он натворил, почему его показывают по телевизору…
— Это был дерзкий выпад, — смеется Ержан. — Это сейчас все смелые, но тогда, в 2014 году, все еще ходили строем, а мне терять было нечего.
Прошло немного времени, и уже теперь активист, общественник, руководитель фонда социальных инновационных проектов ELAMAN стал советником руководства фондов “Байтерек”, “Даму”, а в настоящее время является советником председателя Национальной палаты предпринимателей “Атамекен”.
— Кто такой Алмаз Ержан и чем я занимаюсь? На этот вопрос отвечаю: я — рефлексия. Я поневоле в нашей стране оказался первым на инвалидной коляске, кто активно вышел в соцсети и заговорил о своих проблемах. До этого было стыдно признаваться в болезни, неудобно привлекать внимание, да еще и страх был, что могут лишить пенсии или каких-то других социальных благ. Я всегда говорил, что мои проблемы — это не проблемы Алмаза Ержана, а проблемы общества, — уверен Ержан. — Я знаю, что происходит в жизни простых людей, и стараюсь это транслировать. Причем могу говорить на языке чиновников, на языке бизнеса. Если бы я захотел быть чиновником, то подстроился бы под них, под агашек с возможностями, позволял пиариться за мой счет. Но тогда я бы перестал быть Алмазом Ержаном.
Пока неповоротливая государственная машина поворачивается к социальным проблемам, пока бизнесмены находят место в этом процессе, Алмаз уже совершенно серьезно формулирует свои способы выживания. Говорит, что жизнь прошел задом наперед. Кто-то скатывается все глубже в негативные эмоции, потом в депрессию и из-за этого получает массу болячек. У него все наоборот:
— Я же понял, что людей не поменяю, медицину и правительство тоже. Единственное, что могу сделать, — это изменить себя, отношение к жизни. Сейчас ведь у людей такой тренд: мне все должны, а я несчастный, все дураки, а я умный, но в печали. Надо перестать учить других и перевернуть свой экран. Научиться радоваться, как это делают дети. И обязательно быть честным. Вот тогда и болезни отступают, и силы появляются, и можно действительно что-то поменять.
Источник: ВРЕМЯ
