Система защиты прав детей в нашей стране давно нуждается в изменениях. В этом уверена председатель Союза кризисных центров Казахстана Зульфия Байсакова. Она подчеркивает, что особенно остро стоит проблема буллинга.
Впервые о детской травле во всеуслышание заявил режиссер Ролан Быков, сняв фильм «Чучело» по повести Владимира Железникова. Картина произвела настоящую мини-революцию в обществе. Ведь ранее считалось, что подростковых издевательств в СССР не было.
Проблема буллинга остро стоит и сегодня.
Это один из актуальных вопросов последних лет. Дети, как и взрослые, любят дружить против кого-нибудь. При этом они получают удовольствие от того, что сразу видят результаты своих усилий – выводят человека из себя, меняется его поведение, им становится легко управлять, – поясняет Зульфия Байсакова. – Кто-то говорит: «Дай сдачи», другие же утверждают: «Нужно убедить словом», поэтому у ребенка формируется определенное поведение. На обидные вещи все реагируют по-разному. Кто-то рассмеялся и обратил все в шутку – он этакий рубаха-парень. А другой замыкается в себе, не хочет ни с кем взаимодействовать. И это доставляет мучителям удовольствие.
С появлением гаджетов и возможности снимать экзекуцию жертвы на камеру мобильного телефона масштабы травли стали расти. Порой школьников не пугает даже то, что их могут идентифицировать и поставить на учет внутри школы или даже в полицейском участке в зависимости от тяжести проступка.
Почему раньше это не проявлялось в таких масштабах? Да потому что сейчас воспитательный процесс поставлен довольно слабо. Ведь часто учителя сосредотачиваются только на объяснении своего предмета, не уделяя внимания налаживанию взаимоотношений внутри коллектива.
По мнению Байсаковой, преподаватель должен понимать, что ребенок стал жертвой агрессии. Но, к сожалению, не все обладают склонностью к эмпатии.
Я никогда не смогу поверить, что педагог настолько увлечен своим предметом, что не замечает никаких косых взглядов, бросков, щелчков, перепадов настроения в классе, – говорит председатель Союза кризисных центров Казахстана. – Тогда это не учитель, а просто робот, который не может отследить все отклонения и риски в течение 45 минут урока. Происходящее в школе – это яркий пример того, что система образования требует больших изменений.
Впрочем, не следует сваливать всю вину только на школу. Порой тинейджерские конфликты провоцируют сами взрослые. В качестве примера Байсакова привела историю девочки, чьи родители не сдавали деньги в школьный фонд. И все окружающие знали об этом. В итоге одноклассники девочки засунули ей в рот тряпку со словами: «Мой полы». После пострадавшая сбежала из дома к своей подруге. А мама подруги призналась, что боится звонить родителям девочки и рассказывать о ее местонахождении.
Потом мы выяснили, что отчим в этой семье занял принципиальную позицию: мы не будем сдавать деньги, – говорит Зульфия Байсакова. – Получается, что эту травлю спровоцировали взрослые.
По ее словам, одно время в Казахстане активно велась борьба с поборами в школах, были созданы попечительские советы. Сейчас проблему удалость частично решить. Но у взрослых всегда находится повод выразить свое недовольство.
У нас был случай, когда одного мальчика переводили из школы в школу. Это происходило в том числе и потому, что его мама постоянно скандалила. Когда мальчик появлялся в очередной школе, его начинали шпынять, обзывать, бросать его портфель, – рассказывает Байсакова. – А дома мама ругала сына за то, что он постоянно приходил домой с порванной сумкой. Она думала, что мальчик катается на портфеле с горки, а все было гораздо страшнее. В итоге ребенок поменял за два года три школы. Мать мальчика не понимала, что всему виной ее склочный характер. Взрослые просто настраивали своих детей против сына скандальной женщины.
Кстати, в конфликтах учителя чаще всего занимают сторону тех родителей, чей ребенок доставляет меньше хлопот, тех пап и мам, кто участвует в делах школы. И скажем прямо, тех, кто богаче.
Зульфия Байсакова рассказала о конфликте двух одноклассниц, в результате которого одна из девочек попыталась покончить с собой. Когда представители Союза кризисных центров предложили педагогам урегулировать ситуацию, те пригрозили поставить девочку на учет. В итоге она просто перевелась в другую школу.
Многие говорят о системе видеобезопасности. С ее помощью, конечно, можно все отслеживать, но воспитательный процесс должен происходить ежеминутно, ежечасно, – продолжает Байсакова. – Понятно, что территория школы должна быть закрытой, но туда не пускают даже представителей НПО. И это становится большой проблемой. Мы учим ребенка не подходить к незнакомым, однако не рассказываем, как обезопасить себя при общении со знакомыми людьми.
Любой желающий, в том числе и подросток, может позвонить на телефон доверия Союза кризисных центров 150 и поделиться своей бедой. За месяц специалисты принимают около 19 тысяч звонков.
По мнению Зульфии Байсаковой, нужно менять систему защиты прав детей и вносить изменения в законодательство.
Во многих странах существуют специальные психологические центры для ребят, которые оказались в тяжелой ситуации, в том числе стали жертвой травли, – говорит она. – У нас же подобных учреждений нет. А их нужно создавать, закрепить это на законодательном уровне. Хочется верить, что с приходом нового уполномоченного по правам ребенка Аружан Саин ситуация изменится.
И конечно, дети должны элементарно научиться давать обидчику сдачи. Ведь умение отстаивать собственную позицию и защищать свою честь пригодится и во взрослой жизни.
